Евгений Дьяконов

***
спинка кровати
стуча о стену
рождала ритм

женские стоны
перекликаясь с мужскими
были рифмой

дыханье — созвучием

сплетённые пальцы
держали
эту движущуюся
конструкцию
над
постелью

прямоугольной
и белой
как
лист А4

В ЗАЛЕ РЕМБРАНДТА

смотритель схватил
за руку
мальчишку

протянувшегося к
«Жертвоприношению Авраама»
РЫБНЫЙ ДЕНЬ

В тот год зима превысила лимит
Морозных дней, и сразу стало ясно,
Что если и спасёт, не сохранит
Безмерное, безудержное пьянство

Моих друзей, меня, тебя и всех.
Гигантское малиновое солнце,
Рассвет похмельный
и вчерашний грех
В неравной схватке вздумали бороться

Со мной с утра. Казалось, всё и вся
Готовит нам внезапную подлянку;
Спустясь в шалман, я взял
сто пятьдесят –
Привычную суровую приманку,

Глотнул и понял: двигаться мне лень.
В тепле кабацком, сняв
кроссовки Rееbок,
Я вспомнил вдруг аквариумных рыбок,
Которые погибли в рыбный день,

В четверг, примерно десять лет назад,
В морозный день, приняв с утра
полтинник,
В аквариум я сунул кипятильник
И, наплескав себе в стакан нарзан,

Подумал: «Подогреется вода,
И станет рыбкам жить куда теплее».
Тогда ещё не думал о тебе я
И, не желая никому вреда,

Отправился к Морфею, в дивный край,
Со всех щелей сочилась холодрыга,
Храпели все, никто, не слышал крика,
Меня ты упрекай, не упрекай…

Я крепко спал под музыку битлов,
И больше не шипел нарзан в стакане,
А рыбки всё стучались плавниками
В горячее и прочное стекло.

Когда-нибудь в полнейшей темноте
Узнаю я, что мы не победили
Самих себя, и чей-то кипятильник
Приблизит наш последний
рыбный день.